Рецензия на книгу «Битвы по средам»
Какая рецензия?
Я просто чисто белой завистью страдаю, что не могу так писать книги! ИМХО, это Чудо с большой буквы, а не набор звуков-букв-словосочетаний-предложений-абзацев-глав и прочее. Это живой текст!
Произведение давалось мне очень сложно, я откладывала этот внушительный томик, отказывалась читать. Страниц-то мало, но очень внушительный томик.
Медленный танец длиной в 9 месяцев. Я "выносила" Чудо, что не выразить словами, переступив рубеж в 50 страниц четыре дня назад.
Вот впечатления от 150-ти страниц:
Про Вьетнам, хиппи (дети цветов, хех) и подростка-школьника, которому полюбились произведения Шекспира, с пинка одной учительницы... Я захотела вдруг прочитать "Венецианского купца" с "Бурей", осилить "Макбет" может за компанию? (даже текст умеет "подпинывать"
15 янв 2014 в 22:56
Я перечитывала книгу сначала. Читала порциями, главное чтобы не менее 42-х страниц за один подход. Перед сном, после завтрака, а сегодняшним вечером решилась ...и прочитала 125 страниц терпкого блюда, приготовленного из лучших моментов жизни Холлинга.
Самые-самые цитаты, лично для меня.
— Выгляжу по-идиотски, — пробурчал я. — Похож на бегущего кросс Ромео.
— На самом деле вы теперь похожи на бегуна Джесси Оуэнса, который получил четыре золотые медали на Берлинской Олимпиаде тысяча девятьсот тридцать шестого года.
Четыре золотые медали! Тут крыть нечем. Поэтому домой я в тот вечер припустил бегом — летел по сумеречным мартовским улицам, как Джесси Оуэнс, наклонившись вперёд: руки-ноги ходят туда-сюда точно поршни; голова неподвижна, она — лишь продолжение тела; кулаки не сжаты; дыхание ровное.
В четверг на уроке физкультуры тренер Кватрини собрал вместе все четыре класса. Мы бегали в зале. Я использовал технику Джесси Оуэнса. И обогнал самого Данни Запфера! На глазах у восьмиклассников. Тренер крикнул мне «быстрее» всего один раз за всю дистанцию.
Техника Джесси Оуэнса сработала!
После уроков я поднялся в кабинет миссис Бейкер, чтобы сообщить ей об успехе.
— Завтра у нас обоих большой день, — сказала она.
Сегодня в 12:42 я дала себе зарок дочитать книгу))
Ремарка. 16-го я посмотрела "Воровку книг" по мотивам книги Маркуса Зусака. Читая сегодня утром текст про кросс в школе Холлинга, я получила дозу эндорфина в кровь, как мне кажется. Ведь Руди Штайнер богословил Джесси Оуэнса! Как это было сыграно юным актёром *__* Я незатейливо перенесла впечатления с одного персонажа книги на другого...
— Вот! — Руди улыбнулся. Приступим.
Он мазал уголь ровно и толсто, пока не выкрасился в черное весь. Даже волосам досталось.
Руди полубезумно улыбнулся своему отражению в окне, а потом в одних трусах и майке тихонько умыкнул братнин велик и покатил к «Овалу Губерта». В кармане он спрятал пару кусков угля про запас — на тот случай, если краска с него где-нибудь облезет.
"Книжный вор", М. Зусак
Сказал он так, будто это самое обычное занятие на свете. И в его тоне даже звучало что-то такое, будто дальше подразумевалось: «Какого черта, разве не понятно?» Впрочем, тон этот пропал, едва Руди заметил, что под отцовскими глазами выструган глубокий недосып.
— Джесси Оуэнз? — Человека того склада, какой был у герра Штайнера, назвать можно очень деревянным. Голос у него угловатый и верный. Тело — длинное и тяжелое, как из дуба. Волосы — как щепки. — И что он?
— Да ты знаешь, пап, — черное чудо.
"Книжный вор", М. Зусак
Я фанат, чокнувшийся на "Битве"... Мало кто разделит со мной такие впечатления)) Я попрошу у коллег эту книгу в подарок)) Она ОБЯЗАНА появиться в моей личной библиотеке))
И совсем уж сумасшествие:
Не надо быть Шекспиром, чтобы понимать, что в реальной жизни всё не так. В жизни люди разлюбляют друг друга постепенно, не вдруг. Перестают друг на друга смотреть. Перестают разговаривать. Перестают варить на ужин бобы. После программы Уолтера Кронкайта один едет кататься на «форде-мустанге», а другая поднимается в спальню. И дома всё время тихо. А поздно вечером из-под дверей спальни просачиваются звуки печали. Просачиваются и на цыпочках гуляют по дому.
Так случается в реальной жизни.
Потому что жизнь — не сахар. Иногда человек в реальной жизни, как… Гамлет. Слегка напуганный. Неуверенный в себе. Немного сердитый. Человек мечтает изменить то, что на самом деле изменить не в силах. Тогда он начинает мечтать, чтобы оно как-то само собой изменилось. Но это вообще глупость. Само ничего не делается, никогда.
А иногда реальная жизнь прямо-таки стелется под ноги, и человек во всём уверен, как… Бобби Кеннеди. Завтра он, кандидат от демократов, победит на выборах, послезавтра станет президентом Соединённых Штатов, послепослезавтра остановит войну. И тут в него стреляют в упор.
Сестра заперлась у себя в комнате, поставила пластинку группы «Битлз» с песней «Элинор Ригби» и стала крутить её снова и снова, снова и снова, совсем тихонько, так что я, стоя под дверью, едва разбирал слова.
Послушав песню раз пятьдесят, я постучал.
— Хизер?
Она не ответила. «Битлы» запели снова.
Я опять постучал. Сестра увеличила громкость. «Битлы» пели про одиноких людей. «Битлы» не понимали, почему одиноких так много и откуда они все взялись. Странно. Я понимал.
Но продолжал стучать. Наконец музыка стихла, дверь открылась рывком и… Наверно, сестра сейчас размозжит мне башку. За её спиной «Битлы» снова пели, как отец Маккензи уходит прочь от могилы, отряхивая с рук землю. Хизер мою башку не тронула.
Я взял сестру за руку, и мы вышли из дома.
Мы пошли в собор Святого Адальберта. Выстояли там большую очередь, чтобы поставить свечки, а потом, хотя оба плакали — там все плакали, — читали одну и ту же молитву. И держались за руки.
В реальной жизни чудеса, конечно, случаются. Но редко.
Бобби Кеннеди скончался на следующее утро.
Мы с Хизер узнали об этом, сидя рядом около транзисторного приёмника. Она зарыдала, а я обнял её и держал. Ну чем ещё помочь, когда у родной сестры всё нутро от боли выворачивается наружу? Только держать. Если бы я не знал в эту минуту, что лейтенант Бейкер возвращается домой, а значит, какие-то чудеса всё-таки случаются, я бы отказался от Бога. Как Юлий Цезарь, который разуверился в Бруте, в смысле жизни и решил умереть.